Новая этика стыда. Как появились сексуальные табу
Ангелина Токмаджян. Ника Воюцкая. До недавнего времени публично говорить о сексе считалось стыдным. А изучать его в лабораториях — тем более. Научное сообщество тоже не лишено ханжества, но всегда находились свободные от предрассудков ученые, готовые рискнуть карьерой и оплатить «сомнительные» и «неприличные» эксперименты из своего кармана. Благодаря таким энтузиастам сегодня много известно о том, как мастурбация и секс влияют на мозг и психику.
Начнем с истории. Homo sapiens вовсе не был на вершине пищевой пирамиды, а это значит, что человек боролся за выживание, как и другие животные. И инстинкт размножения был таким же сильным, как у других животных — продолжительность жизни была короткой, дети умирали часто, и для выживания рожать надо было много.
Очень часто психоанализ связывают с теорией сексуальности, считая, что Фрейд объяснял все стороны жизни человечества — от простого першения в горле до религиозных доктрин — сексуальными проблемами. Этот комический эффект возникает ещё и потому, что вопрос о том, что, собственно, Фрейд называл сексуальностью остаётся за рамками внимания. Как известно, психоанализ значительно расширил понятие сексуальности и вывел его как за рамки чисто биологических представлений о совокуплении особой, так и психологических взглядов на роль мужчины и женщины, обнаружив, что сексуальность не сводится только к взаимодействию между полами и не всегда подчиняется функции продолжения рода. Сам Фрейд несколько раз отмечает, что «понятие сексуальности и вместе с тем сексуального влечения должно быть расширено, пока оно не включило в себя многое, что не подчинялось функциям продолжения рода». Невнимание к этому расширению понятия сексуальности часто приводит к вульгаризации и некорректному «бытовому» прочтению теории психоанализа: дескать, Фрейд всё сводит к сексу, а причину всех неврозов видит в неудовлетворённости в постели.
